Архитектор вселяет бездомных в скамьи и остановки автобуса
Его называют «архитектором новой волны». Ему навручали массу профессиональных наград и кучу премий. И это не мешает ему называть работы своих коллег «шикарной задницей, шокирующей только один раз». И создавать архитектуру для тех, кому она, казалось бы, не нужна – для бомжей и беженцев.
На вопрос, каким бы вы были, если были не стали архитектором, 44-летний австралиец Шон Годселл (Sean Godsell) отвечает просто — «мёртвым». Он вообще категоричен в суждениях, за что его в своё время и попросили из Австралийского архитектурного института (Royal Australian Institute of Architects — RAIA).
Устав этой профессиональной организации запрещает критиковать коллег. Оценку Шона вы уже прочли: «Smart-arse architecture that shocks you once».
Однако не стоит думать, что Годселл — не просто живущий в Мельбурне архитектор, а какой-то яростный защитник униженных и оскорблённых. Шон проектирует то же, что и остальные — дома, коттеджи и тому подобное. Зарабатывает на жизнь.
Просто некоторые из его проектов направлены на интеграцию бездомных в городскую среду. Годселл не хочет изгонять бомжей, как это делается в Лондоне и Париже, где спать на скамейках в парке мешают особым образом вбитые гвозди или гофрированные поверхности, а на вокзальных стульях (частно складных) — подлокотники.
Напротив, он считает, что временные жилища или убежища для этих людей можно вполне органично в эту самую городскую среду вписать. И своими проектами эту теорию старается наглядно продемонстрировать.
Так вот, в родном нашему архитектору Мельбурне, по данным на 1997 год, на улицах ночует от 300 до 600 человек.
Одна из идей Годселла, которая должна помочь этим людям, называется «Дом в парковой скамейке» (Park Bench House).
Днём это немного отличающаяся своими габаритами стальная лавочка. А на то, что скамья является убежищем, указывает графическое изображение на её поверхности — дом с остроконечной крышей и дымоходом.
С наступлением темноты бездомный может превратить скамью в кровать: одна из сторон лавочки приподнимается и фиксируется в таком положении — получается покатая крыша. Ложе под ней представляет собой кроватную сетку. О том, что спальное место занято, сигнализирует огонёк под скамейкой, загорающийся автоматически.
Конечно, забираться в такой «дом», как и вылезать из него, не слишком удобно, особенно для пожилых и грузных. Тем более, что на бездомных, как правило, несколько слоёв одежды.
Но, по мнению Годселла, лучше что-то, чем ничего. А усовершенствовать Park Bench House нетрудно, были бы желание и заинтересованность в решении проблемы. Правда, стоить такая скамейка будет около $2 тысяч, но, по австралийским меркам, это вроде как недорого.
Годселл надеется, что его скамейки всё же появятся в ближайшем будущем, и продолжает придумывать антикризисные убежища.
Он называет их «сделанной на заказ архитектурой», а заказчиками, кстати, являются не только нищие, да бездомные. Годселл думает и о вынужденных переселенцах, жертвах стихийных бедствий или военных действий.
Другой проект архитектора прославил его даже больше, чем дом-скамейка. Называется он «Лачуга будущего» (Future Shack).
В основе этого жилища отслуживший своё морской грузовой контейнер размером 6,7 х 2,6 х 2,6 метра (как мы рассказывали, дома из контейнеров строит не один Годселл).
Внутри всё отделано дешёвой фанерой, но имеются и простенькая кухня, и ванная (ситуация с канализацией, впрочем, не ясна).
Мебель в жилище складная: стол уходит в стену, чтоб освободить место для кровати, опускающихся со стен, и так далее.
Над контейнером зонтиком раскрывается крыша, являющаяся не только солнечной батареей (даёт всего-то 12 вольт), но, опять-таки, символом родного дома.
Ясно, что Future Shack – не для всякого климата. Окна и дверь есть, а вот отопления и кондиционера нет. Однако, как уже говорилось, и это лучше, чем ничего.
Кстати, опытный образец обошёлся автору проекта в $28 тысяч («заказной архитектурой» он вообще занимается исключительно на собственные средства), но при массовом производстве стоимость лачуги составит $15 тысяч.
Естественно, критикуют это убежище всё, кому не лень, а в родной Австралии, особенно после скандала в RAIA, таковых немало.
Тем не менее, Годселл говорит, что получил примерно тысячу заказов на Future Shack, но ни один из них не пришёл от властей – все от частных лиц. Архитектор согласился простроить пяток лачуг для австралийских эко-туристов.
Между тем, контейнерами и скамейками фантазия Шона не исчерпывается. Один из его проектов – дружественная бездомным остановка общественного транспорта (Bus Shelter House).
Сиденье скамейки так же, как в случае с Park Bench House, поднимается, но образует не крышу (у остановки она есть), а перегородку, чтобы спящий не свалился на землю. Под сиденьем находится матрас-сетка, а в рекламном щите можно найти одеяло.
Единственно что – ни в одном из своих проектов Годселл не обращает внимания на сонм запахов, распространяемый лицами без определённого места жительства. Одним из объяснений может служить то, что австралийские бездомные ничем особенным не пахнут. Кто знает.
На сегодняшний день концепции архитектора так и остаются проектами – автор то и дело демонстрирует их на выставках в разных странах. И хотя идеи могут показаться сырыми и даже нереализуемыми в принципе, Годселл, так или иначе, привлекает внимание к людям и проблемам, о которых почти никто кроме него не говорит.
А это лучше, чем ничего.
